ХРАМ КУЛЬТУРЫ

Феномен человека проявляет себя на земле тремя способами: человек – герой (разовое самопожертвование до отдачи жизни за родину, ближних, свободу); человек – святой (следование этическим установкам в региональной структуре; святости всегда бывает в дефиците: «верую, Господи, помоги моему неверию»); человек – гений (гений всегда даётся свыше как дар креативности, невероятной творческой потенции принесения на землю «райских песен»; гений всегда даётся в преизбытке, «щедрой рукой» Божества). Христос в момент Преображения изображается внутри инволютивной стрелы святости (земля, прорастающая в Небо), в ромбе образованном двумя стрелами – зоне героичности. Так или иначе, святость обрела место в храмах разных конфессий; великие герои получили индивидуальные гробницы и усыпальницы, XIX век добавил к ним пантеоны, где нашла приют память о массовом героизме с рождающейся ныне новой этической нормой: святость через «убий» (основоположник – Сергий Радонежский). Накопился огромный реализованный потенциал гениальности; со времени Возрождения и поныне – гениальность, вычленившись из обслуживания культа (в прикладной функции), слившись со свободной этической мыслью общин избранных, создала свой собственный круг близких (которых «возлюби») для единослужения, взаимопомощи, – доверенных лиц (рыцарей Христа), с которыми стало возможно организовать «общее дело» – поверх государственной и этнической раздробленности, культовой розни и атавистической вражды хищничества, возрастного соперничества по молодечеству и прочими, уходящими в прошлое проявлениями агрессивности и «игры мускулами».

Выясняется, что накопленная в региональных сотах этническая культура радостно и бережно впитывается культурой общечеловеческой, в которой ведущая роль – по любви и общему призванию – принадлежит европейской культуре. Со времени Данте и Джотто – а в идеологии со времён Альберта Великого, Иоахима Флорского и Роджера Бэкона – человечество деятельно интегрируется под грандиозным куполом Любви Планетарного Логоса, Который, победив мир, создал нам всем общую работу – грандиозное общечеловеческое культурное строительство.

Каждая серьёзная творческая конструкция должна иметь форму и технозадачу духовного токомака; разгонка (“возгонка” алхимиков) человеческого духа – вот подлинная цель цивилизационной деятельности. Цивилизация – это культура, ставшая нормой. Складировать возможно только объекты с такой начинкой. Только вечные ценности являются кирпичами Храма Культуры – итогового Храма на Земле. Ибо он будет Храмом Братства на Земле (с условными стенами) и своего рода орудием, способным выстреливать в небеса со скоростью, превосходящей силу земного притяжения (с условным потолком).

Поэтому, собственно, и существует мировая духовная культура как реальность, а не умозрительная фикция. Каждый объект культуры, справедливо называемый памятником, есть аккумулятор духовной энергии, начинённый взрывчаткой смысла, в любой момент истории могущий себя соответственно проявить. Но смысловая плотность диаметрально разнится от плотности вещественной: концентрированность мысли не уменьшает, а увеличивает внутреннее пространство произведения человеческого духа. Таким образом, каждое отлитое в форму человеческое творческое побуждение открывает дверь в мир внутреннего; дальнейшее движение в глубину осуществляется целенаправленной и энергетически потентной деятельностью.

Структура знания идентична структуре космического генокода. Оно приходит из бесконечности и в неё уходит. Божественный гнозис, приводящий людей к самостоятельности, к бытию, исполненному достоинства, соответствует пониманию русской народной мудрости «Бог-то Бог, да будь и сам не плох». Именно такие люди могут создавать нечто на земле, сотворчествовать Богу.

Только став единым человечеством мы можем встроиться в братский круг космических цивилизаций, что уже полстолетия стоит на повестке дня. Но ощущаемый ныне тотальный дефицит идеологии Христос две тысячи лет назад предусмотрел, и проблему эту полнокровно решил, как и должен был сделать Царь Мира. Уходя (возвращаясь в Надземное), Он оставил вместо Себя Духа Утешителя Параклета. Именно Ему Он передал «бразды правления» на земле, воспитав малое количество высочайшего качества избранных, которым и придал Духа Своего. Весь экстатический утопизм двух последующих тысячелетий был инспирирован именно этим. Простая и ясная мысль о духовной аристократии казалась повисшей в воздухе пустой мечтой. Всё это время человек двигался от состояния двуногого зверя к сияющей вдалеке ангеличности, пока у него, континентального дикаря, не отрасли крылья культуры, пока обструганное до состояния орудия пытки дерево креста не зазеленело, вернувшись назад в положение мирового древа – оно же Древо познания добра и зла. Акт познания состоялся, и теперь уже люди должны знать, ведать, что творят. В этом им помогает культура. Быть «неотёсанным» становится непристойно. А обтёсыванием “дикого камня” в квадр и занимается духовная культура – сердцевина культуры вообще. Здесь-то и обитают всем скопом гении человечества, здесь-то они и гнездятся. Культура никогда не третировала науку, ибо знающие, что Бог есть, только радуются усложнению картины мира, приводящему к вящему увеличению славы Творца.

Свобода – удел сложных, примитивы живут в стадах. Сложные структуры (и системы) требуют упорядоченности; собственно, порядок может быть внутри только сложных систем (напоминаю, что "порядок" по-гречески – космос). Два шара на плоскости невозможно расположить беспорядочно. И здесь мы переходим к Божественному Порядку, Этосу; порядочным бывает только сложный человек. Союз Эйнштейна и Достоевского в этом отношении показателен.

Единство Управителя и аватарное разнотравье и многоцветье делают если не прямое нисхождение Царствия Божьего на землю, то его внятную рефлексию сюда не только возможной, но и необходимой. Постепенно люди научатся жить среди совершенного (как творение Божье) мира не только потому, что есть поля и берёзки, но и потому, что есть Бах, Моцарт, Пушкин и Достоевский. Охрана “региональных” культурных ценностей осуществляется надгосударственной структурой ЮНЕСКО, созданной по русской инициативе. Региональные культы не защищает никто, хотя и разрушает их только неумолимое время. Разные виды искусства стремятся к интегративности, но площадок для такого творческого слияния нет. Залы музеев – это “съёмный угол”, не дом. Западные костёлы и кирхи с сидячими местами дают возможность отснять на видео концерт, но это лишь арендуемая площадь, и в “чужом монастыре” свой устав не утвердишь. Театры, – …тоже только «смежники», у них – своя игра. Большой зал Консерватории за счёт портретов в овалах предпочтительней всех остальных, но и это всего лишь студенческий актовый зал музыкального училища. Требуется создать дом (dome), где бы Бах и Достоевский могли бы быть у себя; жить, трудясь и взаимодействуя в «выковывании человека» (термин Экзюпери).

Угол вúдения в динамической Вселенной постоянно меняется – правда вчерашнего дня не обязательно является таковой для дня сегодняшнего. Ибо неизменными являются только реалии Высшего, а не их интерпретация.

Идеи правят миром, говорили ещё недавно, два века назад; идеи, облачённые в совершенную художественную форму, – говорим теперь мы со всей определённостью. Великое не пропадает, но накапливается; именно здесь количество переходит в качество, духовно модифицируя человечество, поднимая его с четверенек дикости и примитивизма. Перед лицом совершенства устройства Вселенной остаться в «простоте» звероподобия не удастся. Такая простота – хуже воровства. На скамье народов отличаться только шириной нижней части туловища – стыдно. Достоевский заикнулся о «народе-богоносце», – пора соответствовать. Противопоказаний (кроме лени) – никаких. А весь мир – смотрит и ждёт. Не будем бояться быть первыми. Когда-то Рудольф Штайнер в Дорнахе устроил «пробу пера». Русские его ученики и там были передовиками. Чего стоят только Волошин и Андрей Белый!

Главное: всё уже создано, всё уже есть. Современные технологии позволяют мультиплицировать головной храм в нужном количестве экземпляров в любом городе страны и мира. Мы имеем материальный объект, который суть только тоннель, уводящий в бесконечность. Так или иначе, но культура служит переводу внешнего во внутреннее: плоскости картины – в пространство сюжета, линейной протяжённости – во внутреннюю бесконечность. Глубина в духовной культуре – не прихоть, не пижонство, но воздух дыхания и способ выживания. Это тот случай, когда мы должны выступить забойщиками – и «все флаги в гости будут к нам». Как тому и дóлжно быть. Это – миссия и пример.

НА ГЛАВНУЮ СТРАНИЦУ

Copyright © Отари Кандауров, 2006