Борис Пастернак Спасовав при звонке «кремлёвского горца» по поводу Мандельштама, он всё же закрепился в Переделкино, но в переделки ухитрился долгое время не попадать. Кормился переводами и “писал в стол” своего «Живаго». Культуре не изменял никогда. Но грянул гром: подпольный роман был опубликован. Что в нём? – Так, интеллигентские рефлексии. «История любви» роз на колючей проволоке. Напечатали за рубежом, случилась огласка. Началась общегосударственная травля. – Спасался земляными работами на даче и медленно сходил на нет. “Мандельштамовский должок” был выплачен до конца. Оба умерли мучениками. |